------------------------------------
Браки заключались ради наследства. А ужас... ужас был во имя любви! Сильные чувства толкают на безумные поступки. Жестокие, полные боли и отчаяния. Такая любовь выжигает и калечит тебя... Выворачивает наизнанку. Да, это чудовищная любовь. Она превращает людей в монстров. (c)
Snow Ghosts – The Hunted
------------------------------------

jessica chastain
I. ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ
❖ ❖ ❖ ❖ ❖
ВИФАНИЯ ЭННИ ДАРЛИНГ
BETHANY ANNIE DARLING
--------------------
Первое имя, пышущее аристократизмом, досталось Энни от матери; сокращение - Фанни. После избавления от опекунства своих родителей - начала представляться вторым, что и делает по сей день; Вифанией её не называли с 30-х годов. Помимо этого имела и имеет ряд различных прозвищ - дорогая убийца (darling killer - каламбур, связанный с фамилией; так её называли в бульварных калейдоскопах после гибели подопечного Сирила), Лилит (имя внутри «семьи», дано ей самим Дарреном), (мистер и) миссис Оним (так они с Дарреном иногда представляются после истории, связанной с солдатским островом).
--------------------
Чистокровная ведьма без патента.
--------------------
01.02.1904 / 111 лет.
--------------------
В прошлом наследница баронского манора и титула; долгое время работала гувернанткой. Ныне содержит «семью», цель которой - ослабление или абсолютное свержение власти церкви и, в частности, инквизиции.

II. ЛИЧНОСТЬ ПЕРСОНАЖА
❖ ❖ ❖ ❖ ❖
❖ Место рождения.
Райгет, графство Нортумберленд, Англия.

❖ Семейное положение.
Не замужем, но состоит в отношения с Дарреном Мораном с 1949 года. Детей у пары нет.

❖ Родственники.
Чарльз Дарлинг - отец, барон Райгета, чистокровный колдун. Пропал при странных обстоятельствах в 1930 году.
Вифания Дарлинг (урож. Диспенсер) - матушка, баронесса Райгета, чистокровная ведьма. Убита в 1931 году самой Энни. Дочь была в числе подозреваемых, но ей удалось оправдаться.
Питер Дарлинг - брат, баронет Райгета, чистокровный колдун. Скончался в госпитале после пожара в 1937 году, когда горел баронский манор. Похоронен до приезда Энни в Райгет. Она до сих пор не верит, что это была случайная смерть. Была сильно привязана к брату.
Артур Норткотт - единственный сын, рожденный сразу по окончанию Второй Мировой Войны от капитана Норткотта. Пропал в 4 года, так и не был найден. Если и не погиб, то скорее всего умер естественной смертью в возрасте 70-ти лет. Потенциальный колдун.

❖ Интересы и навыки.
     Живя на свете больше ста лет невольно начинает многое запоминать и узнавать. В случае же с Энни, которая сама всегда стремилась к знаниям, эта закономерность действовала вдвойне удачнее. С девичьих лет Энни впитывала любую информацию как губка. Она блестяща в истории, иностранных языках (в частности латыни), общей теории музыки и игре на фортепиано. Будь у неё желание, могла бы взяться за написание книг. Иными словами, человек интеллектуально подкован и имеет широкую базу знаний. С некоторыми умениями дела обстоят не хуже - майамский опыт позволил Энни хорошо освоить быструю езду и точную стрельбу.
     Магия же ей так легко не далась. В основном, из-за нежелания Энни развивать способности, что затормозило её практику на пол века. Только после появления в её жизни Морана и с его тяжёлой руки женщина начала практиковаться и в итоге преуспела в магии. Тем не менее, считает себя одной из самых слабых в семье. Если определять какие-то отдельные области, которые ей более податливы, то стоит отметить поисковую магию и магию защиты. В бою же ей будет удобней с глоком. И с Мораном, чего уж греха таить?
     Интересы у Энни достаточно тривиальны - хорошие книги, история в деталях, путешествия. С появлением новых технологий сильно увлеклась кинематографом и сериалами. Из обожаемых - «Аббатство Даунтон» (у неё хобби подмечать детали, которые не соответствуют тому, как всё было на самом деле), «Дживс и Вустер», «Книжный магазин Блэка», «Шерлок» и другие британские шедевры. Из музыки любит классику, современную симфонию и... Металлику. В общем, если бы не происхождение, Энни сошла бы за самого просто обывателя.

❖ Описание персонажа.

1904 - 1931 Fernando Velazquez – The Gramophone. ------------------------------

Краткость - сестра таланта. Здесь этой сестры не будет, ибо эта незатейливая поговорка не подходит к длинным биографиям, у героев которых жизнь была насыщеннее большинства ныне живущих. Пожалуй, на могильной плите Энни тоже были бы выбиты только года жизни, если бы не одно интересное обстоятельство. Какое? Ответ на этот вопрос лежит в тайне её рождения. Если вспоминать то зимнее суровое утро, которое не было таким прекрасным как у старика Диккенса

(признаемся честно, чтобы хоть какое-то утро в метель казалось великолепным надо хорошенечко с самого пробуждения хлопнуть шампанского), то это было нечто действительно значимое - рождение нового поколения чистокровных. Аристократов тоже, конечно, но углубляясь в семейное древо, стоит отметить, что Вифания Дарлинг увидела этот свет не просто с голубой кровью каких-то древних Плантагенетов и Мелюзины, но и оказалась наделена необычайными способностями и шансом прожить длинную жизнь совершенно как по Фаусту. Проще говоря, девочка родилась настоящей ведьмой, в роду, который не изменял своим традициям много веков. Пожалуй, родители Энни не столь невзрачные фигуры, чтобы их опускать в начале рассказа, ведь отец Чарльз в своё время побывал в жерновах многих войн - на заре своей молодости сидел в окопах фронта Семилетней войны, спустя годы пировал после Трафальгарского сражения, а после рождения дочери засобирался и на восток, где раскинулись эшелоны Антанты. Военный человек, скажите вы, и это будет правдой, ведь несмотря на свой дар, Чарльз всегда оставался в первую очередь английским пэром со своим долгом и честью. Мать же, с тем же именем что и у дочери, всегда слыла среди общества весьма меланхоличной и отстранённой дамой. По правде говоря, она очень подходила Чарльзу, ведь с виду своей кротостью и спокойствием давала ему возможность вздыхать полной грудью и не ограничивать себя в своих решениях. Спустя десяток лет Вифания младшая поймёт, что за размеренностью матери скрывалось кое что иное. Тем не менее, сама женщина всегда чтила только одну вещь - свой долг перед магическим сообществом. Видимо, ей с детства втолковали что её единственная цель в жизни - чистокровное наследие. Немудрено для тех времён, когда женщины были только инструментом для продолжения рода. Даже в ином мире.
     Шли года, у семьи Дарлингов родился ещё один ребёнок, на этот раз мальчишка. Младшего наследника назвали Питером, в честь ничего, просто так назвали. Вопреки всем устоявшимся стереотипам, к Энни и Питеру относились одинаково, по крайней мере мать, ибо отец к тому времени уже несся с оружием по фронтам Первой Мировой войны. Отца дети не видели около четырёх лет, вплоть до капитуляции германских войск. Славная победа пополнила тайную коллекцию Чарльза ещё парой орденов, а король назвал своего верного слугу «достойнейшим преемником прадеда» (увы, скрывать свою продолжительность жизни приходилось даже и от такого важного сира, как Георг Винздорский). К возвращению Чарльза в родные пенаты, душевное состояние матери слегка пошатнулось. Уже тогда, в 14 лет, Вифания услышала первый перезвон тревожных колокольчиков, но всё списалось на стресс матери по поводу отчаянной войны. Встречала же баронесса своего мужа в здравом уме и настроении. Питер к тому времени успел заметно подрасти, доставая своим лбом прямо к армейскому поясу отца, сама же Фанни стала превращаться в девушку, но не самой эталонной красоты (её гувернантка как-то сказала, что о эти скулы и подбородок можно порезаться). Впрочем, это никак не помешало воссоединению семьи, настолько искреннему и театральному, словно они были на подмостках сцены.

     - Фанни! Фанни, иди сюда, - маленький Питер звал старшую сестру, высунув голову из под плотной перины, в которой могла затеряться целая флотилия. Повинуясь капризу Питера, Вифания схватила подсвечник и направилась через тёмный коридор по ту сторону. Влекомая тоненьким голосом, вскоре Фанни увидела уже сидящего сверху на подушке своего темноволосого брата. В его руке пылал небольшой шар, словно у него в ручке было немного невидимого воска, с плавающим в нём фитильком. Но Вифания уже знала что это, в их семье это было даже не обыденным явлением, а самой важной обязанностью.
     - Ты смог, Питер! У тебя получилось, - Фанни присела на край его кроватки и обняла Питера за острые плечики. Теперь в их семье на одного одарённого больше, уж наверняка. Осталось рассказать об этом родителям, которые сейчас находились в отъезде. Охваченная тусклым огоньком рука направилась к окну, освещая ночной пейзаж за окном. Райгет, небольшой городок где они родились. Покрытый толстым слоем снега, он стонал и завивал под сильным ветром, словно намекая о том, какие события он когда-то пережил. Но здесь, сейчас, когда рядом сестра, маленькому Питеру страшно не было. Кто же в будущем знал, что его первая настоящая радость будет связанна и с последним в жизни горем.

     У самой Фанни этот самый всплеск силы произошёл позднее чем у брата Питера, и это событие не было окружено таким флёром романтики как у младшего Дарлинга. Тогда Вифании казалось, что это худшее событие в её жизни, но оказалось что это только начало. Тот день мог стать последним, ибо на улицах Райгета бушевала испанка, неясно как добравшаяся до британских островов. Болезнь пожирала за считанные дни, и Фанни не посчастливилось ею заразиться. Лежа в госпитале, где не хватало только войлочных стен для полноты картины, девушка отчаянно боролась с жаром. В какой-то момент к ней подошла совсем молодая сестра, лицо которой скрывалось под плотной маской. Она привела с собой священника, одетого по форме к соборованию. Фанни сразу сообразила что происходит и напрочь отказалась покаяться перед смертью, ведь она не умерла, она вот здесь, сражается за свою жизнь. Ласковые слова сестры не успокаивали её, а лишь злили. Задыхаясь от жара, Вифания сделала последний отчаянный жест и схватив медичку за рукав, оттолкнула ту от кровати. Завыв от боли, сестра отступила, хватаясь за свой халат. На том месте, за которое Фанни её ухватила уже вовсю тлела ткань, почерневшая в секунду. «Бог в помощь, дитя», - перекрестившись, священник поспешил покинуть палату. Видимо, связываться с демонами, как он посчитал, не входило в планы его дня. Сама Фанни мгновенно отключилась и проспала сутки, ловя бессмысленные сны. Выздоровление наступило практически сразу, вместе с осознанием того, что у её родителей получилось - у них родилась настоящая ведьма.

     - Вифания, дочь, - сегодня матушка была необычайно добра к ней. Эта напускная нежность и рука на её девичьей коленке словно яркий маяк давала понять Фанни о приближающемся шторме, - ты ведь знаешь как мало нас осталось во всём мире, ведь так? Мы с твоим отцом искали друг друга множество лет и чуть было не потеряли надежду исполнить свой долг. Нам удалось подарить этому скудному миру ещё одно поколение чистых и сильных представителей древнейшего народа, и я боюсь как бы эта нить не оборвалась на вас с Питером, - её голос был ровным, тихим. Фанни не слышала в нём ни капли волнения или сожаления о том, что она собиралась сказать. Фанни догадалась практически сразу.
     - Нет, mamá, - она остановила её ровным жестом, склонив лицо в хмуром окрасе, - наша семья знакома со многими... со многими ведьмами и ведьмаками. С такой же чистой кровью как у тебя, отца, Питера и меня. Даже в Райгете есть ещё одна семья! Ты забыла про Дэмеронов? Не пререкайся и подумай прежде чем говорить это вслух, - Фанни почувствовала как её грудь начинает вздыматься в начинающемся приступе ярости.
     - Много ли осталось одарённых аристократов? Среди чистокровных одно крестьянское отребье, - губы матери сжались в тонкую линию, вот-вот и из них брызнет тонкая струйка яда, - вы должны, ради продолжения нашего чистого рода. Вифания, послушай, это важнее всего остального, - нежная рука вдруг стала тяжелее валуна. Вырвавшись из её цепкой хватки, Фанни резко поднялась и оттолкнула мать.
     - А отец знает о твоих планах? Конечно нет, он пошлёт тебя прямиком в ад как только ты ему скажешь об этом. Ты свихнулась, mamá. Питер - мой брат, даже в старые времена так никогда не поступали. И мы не будем, - на этом их краткий разговор был окончен. Тяжёлая дубовая дверь, разделяющая холл и гостиную неестественно гулко захлопнулась, скрывая с глаз старшей ведьмы спину её дочери.

     Этот разговор состоялся 5 октября 1924 года. Вифании тогда было уже 20 лет - практически женщина, именно в том возрасте, когда все остальные задумываются о муже и детях. Но не сама Фанни, ведь благодаря крови родителей ей была дарована жизнь длинною в вечность, и в таком случае спешка была ни к чему. Но, видимо, мать считала иначе, потому что её душевнобольная назойливость грызла Фанни ещё долгие годы. В какой-то момент Вифания словила себя на мысли что искренне ненавидит свою поехавшую матушку, а отец не замечал очевидного. Всё это время, долгое и изнуряющее, Вифания держала в себе назревающий конфликт, оттягивала до последнего, боясь выйти из зоны комфорта. Она не была готова к последствиям, не была готова стать причиной того, что мать окончит свою жизнь в стенах богадельни. Питеру к тому времени еле-еле исполнилось 11 и Фанни так же не решалась лишить его того, что было у неё в детстве, пусть и хотела заботиться о нём самостоятельно. Терпя пререкания матери по поводу «чистоты крови» вплоть до начала 30-х, Фанни уже желала сдаться и честно без обиняков поговорить с отцом, но семью потрясла очень интересная новость. Ладно, допустим, иная, трагическая, но со стороны читателя она покажется именно интересной, так как в апреле 1930 года во время охоты в лесах Райгета пропадает Чарльз. Просто так, словно растворяясь в воздухе. Пуф, и нет. Товарищи барона по охоте не слышали ни криков, ни выстрелов, а псы ещё долго искали след хозяина в изрезанном тропами лесу. Но глухо. Чарльз Дарлинг, боевой лев и сильный колдун, исчез внезапно и без шансов. По правде говоря, загадка исчезновения её отца терзает Фанни и по сей день больше остального, ибо именно в этом случае у неё нет ни малейшего представления о том, что случилось в тот день в лесу и куда пропал её отец.
     После пропажи Чарльза мать окончательно тронулась умом. Как и исчезновение отца, её сумасшествие стало бесповоротным. Она не была столь старой ведьмой, ей шла всего третья сотня лет, но она выглядела как ужасная старуха из новомодных картин немого синематографа. Её чёрные, как уголь, мешки под глазами и вечный траур мурижил глаза не только Вифании, но и значительно подросшему Питеру, ныне ставшему носителем титула и владельцем угодий. Спустя год после исчезновения Чарльза, Вифания старшая стала представлять настоящую угрозу - она говорила о голосах в своей голове, резала старые портреты их семейства, а однажды Фанни застала её стоящей с ножницами над спящей служанкой Лили. Фанни не было её жалко, она её искренне и сильно ненавидела. Наверное, именно тогда она впервые проявила своё малодушие в виде неконтролируемой агрессии. Всё случилось когда Питер уехал на приём в Лондон, дабы юридически правильно оформить своё наследие. Оставшись один на один две ведьмы начали грызть друг друга в ссорах практически сразу. Этот жар пылал несколько дней - мать брюзжала своим ядом, Фанни грозилась её придушить, если она не перестанет говорить о мерзком инцесте. В какой-то момент младшая Вифания не выдержала и пожелала той побыстрее попасть в ад, после чего сильно толкнула мать. Кто же знал, что перила в старом особняке окажутся такими хлипкими? Или они таковыми не были, а мать просто перевалилась через них? Спустя столько лет Энни уже и не вспомнит. Но суть такова - старая ведьма свалилась с третьего этажа и приложилась головой о каменный пол холла. Лужа крови быстро нарисовала вокруг её головы тёмный ореол. И знаете что? В этот момент Фанни впервые была счастлива за долгие годы. Они с братом остались одни и никто их больше не станет заставлять стыдиться возможного будущего.

      - И Вы утверждаете, что Её Милость была в состоянии душевного расстройства, повлёкшего такой трагический исход? - За трибуной судейства сидел высокий ссохшийся мужчина, взгляд которого падал на Вифанию из-за очков-полумесяцев. По правде говоря, в этом зале все взгляды были направлены на неё, но сама Фанни не чувствовала страха. Она была уверена, ибо говорила правду. Мать погибла именно из-за своего протёкшего скворечника.
     - Да, Ваша Честь. Это может подтвердить наш семейный медикус, а так же мой брат, который находился на тот момент в Лондоне по делам, касающихся поместья. Наша служанка Лили, которая была в особняке пролётом ниже как раз во время падения моей матери, насколько мне известно, уже допрошена коронером. Состояние матери действительно было далекое от нормального, всё ухудшилось после пропажи отца, - Фанни опустила свой взгляд, нахмурила бровки, замяла платье. Делала всё, чтобы показаться встревоженной и скорбящей. Увы, без слёз, она не была отличной актрисой. Но всё это могла сгладить Лили, которая готова была соврать ради Фанни о чём угодно.
     - Мы выслушаем медикуса, мисс Дарлинг. Компетентность этого джентльмена является общеизвестной, - последняя фраза была обращена скорее к залу, словно судья пытался убедить слушателей и самого себя, - а пока примите мои соболезнования, как о гибели матери, так и о пропаже Вашего отца. Увы, начало нового десятилетия принесло Вашей семьей слишком много горя... слишком много горя...

1931 - 1949 Craig Armstrong – Opening. Dario Marianelli - Elegy for Dunkirk. ------------------------------

Можете быть свободны. Эти три желанные слова. Тогда она услышала их впервые, но далеко не последний раз. Задумывалась ли Вифания об этом? Да, задумывалась, ибо словила себя на мысли, что убийства эти не так и сложны, а порой очень приятны. Но не сам процесс, а осознание того, что без убитого этот мир станет лучше. Этим она и оправдывала свои действия и не корила себя за гибель матери. Не корил и Питер, так как попросту не знал кто именно стал причиной смерти Вифании старшей. Он искренне верил старшей сестре, Фанни же это было удобно.

      Так и жили. Жили до года 35, когда наконец очнулись и поняли что хоть они и аристократы, но сидят без денег. Все накопления отца и матери сгинули в играх, выпивке и содержании особняка с целым штатом слуг. Реальность ситуации бахнула обоих гулким обухом по головам и Фанни решила что пришло время задуматься о будущем, которое наверняка не будет связано только с особняком. В конце-то концов он не простоит ещё тысячу лет их с Питером жизни. Единственным талантом Вифании была необычайная тяга к обучению, и, как следствие, она могла похвастаться отличным багажом знаний. История, география, этикет, безупречная игра на фортепиано, знание немецкого и основ латыни - те вещи, которыми она могла поделиться с окружающим миром. Решение было очевидным.
     Поместив объявление в газету, Фанни впервые представилась как Энни Дарлинг, не желая связывать свою новую персону в качестве гувернантки с уважаемой семьёй английских пэров. В конце-то концов было стыдно, что аристократка побирается в чужих домах. Сам же Питер поддержал сестру в этой затее, Фанни предположила что ему была приятна мысль не сползать с её шеи. Сестра и не была против, гиперзабота не покинула её и спустя столько лет. Впрочем, женщине пришлось покинуть брата уже через полгода - пришло предложение стать гувернанткой в доме Бирчей в Дорсете, которое она немедля приняла. Её подопечный, маленький мальчик Сирил семи лет отроду, был единственным сыном своей матери - отец погиб ещё до рождения ребёнка. Таким образом Сирил оказался наследником большого состояния и требовал грамотного обучения с малых ногтей. Познакомившись с ним, Энни полюбила своего подопечного сразу. Найдя общий язык с Бирчами бывшая аристократка, а ныне гувернантка приступила к своему делу.
     Прошёл один год в гостеприимном Дорсете. За это время Энни стала в семье Бирчей родной. Поддерживая переписку с братом, женщина знала о всех делах творящихся в Райгете и в самом особняке. Дела и Питера налаживались, он наконец-то взялся за голову и перестал так много кутить. Этого было достаточно, чтобы Энни почувствовала себя абсолютно счастливой. Но, видимо, где-то там на небесах посчитали что и этого недостаточно. Спустя 12 месяцев своей работы Энни познакомилась с дядей Сирила - Энтони, который запал ей в сердце с самой первой встречи. Видя всё это, миссис Бирч намекнула Энни, что у Энтони за душой ни гроша, так как всё наследство перешло маленькому Сирилу, а любовь и свадьба - для богатых, но крепкое ведьмино сердце уже летало где-то на лужайке в бабочках. И Энтони ответил ей взаимностью. Каждый вечер они тайно встречались на песчаном берегу и она отдавалась ему полностью. Песок был даже в волосах. Но могло ли это продолжаться вечно? В том обществе, ещё полностью обременённом условностями, они совершали грех. Представляя как бы рвала волосы на своей голове почившая Вифания из-за того, что её любимая дочь собирается сочетаться браком с простым смертным, даже не грязнокровным колдуном, Энни хотелось гомерически хохотать. От этой мысли её желание только набавляло обороты, мучая женщину каждый их совместный вечер. Но планы пришлось отложить.

     - Мисс Дарлинг... мисс Дарлинг! - Сирил нёсся по коридорам поместья сломя голову, протянув тоненькую ручку вперёд. В ладошке он зажимал лист бумаги, сложенный вдвое, - мисс Дарлинг, мама просила передать. Вам телеграмма из Райгета, - задыхаясь, мальчишка быстро положил бумажку на стол и схватился за бок, пытаясь отдышаться. Судя по ботинкам в песке, он бежал практически с самого берега.
     - Спасибо, милый, - Энни ласково улыбнулась Сирилу. Приобняв его одной рукой и развернув другой лист бумаги женщина принялась читать послание от своего брата. Ничего необычного, он часто писал ей, особенно срочные новости сообщал именно через телеграф. Энни пробежалась лёгким взглядом по бумаге...

«Мисс Дарлинг, сообщаю Вам о скоропостижной кончине Питера Дарлинга в госпитале св. Иоанна. Прошу Вас прибыть в Райгет немедля. Мистер Монфор»

     - Что..? - Энни читала ещё раз и ещё раз, чувствуя как пелена застилает ей глаза, а буквы плывут куда-то вдаль. Она не потеряла сознание, не начала завывать в душераздирающих стенаниях, Энни просто замерла не в силах понять о чём идёт речь в телеграмме, - господи, нет, нееет, - горячие слёзы не стали останавливаться в уголках глаз и уже вовсю заливали Энни щёки и рот. Изумлённый Сирил всё это время находившийся в объятиях своей гувернантки молча смотрел на неё, а затем аккуратно произнёс простой детский вопрос:
    - Что с Вами, мисс? - Он высвободился из её объятий и начал отступать назад. Видимо, принял взрослое решение, - я позову маму, мисс, - он ещё не договорил фразу, а уже мчался обратно по коридорам в поисках хоть кого-то кто объяснит ему что случилось.
     Энни не обратила внимания на Сирила. Сжав в руке чёрную телеграмму она застонала так глубоко печально, как только может это сделать до смерти избитый зверь. Что случилось? Как он мог? Питер, её маленький-большой брат Питер!

     Всё оказалось настолько загадочным и невольно сложным, что Энни до конца не могла поверить в те строки, что пришли ей в тот злополучный летний день. Точную хронологию событий связанных с гибелью Питера восстановить не смог даже их юрист мистер Монфор, а все слуги, которые были в тот момент в доме либо сами пострадали, либо ничего не видели. Сам Монфор рассказал Энни о том, что в их особняке случился пожар, захвативший всё правое крыло дома. Питер, спасаясь от огня прыгнул вниз, не имея возможности выбраться оттуда по другому. Из-за падения он сильно ударился головой, но всё ещё был жив. Его доставили в госпиталь, но там он так и не пришёл в сознание, а спустя сутки умер на больничной койке. Как начался пожар - никто не знает, говорят, сам Питер был виноват в этом - при осмотре гробовщик отметил что у усопшего были обожжены руки. Странное обстоятельство.
     Сама Вифания не успела на похороны брата, дорога заняла слишком много времени, а на улице стояла невыносимая жара. Питер уходил один, без семьи, под могильный бой церковных колоколов местного старого монастыря. От представленной картины Энни хотелось блевать. Она была уверенна, что её стальных нервов не хватило бы на это. Только не на похороны Питера. Молодая ведьма отгребла горести до конца жизни от одной новости о его кончине. Закрывшись в особняке, она не выходила оттуда около двух месяцев - Энни пила и сидела над книгами своего брата, которые он бережно хранил после пропажи отца. Там было много литературы по магии и эзотерике, фолианты по оккультизму и прочей чепухе. Энни до конца не знала что её брат интересуется своими способностями, раньше ему это не было нужно. Что же, и у Питера был от неё секрет.
     Ей пришлось вернуться в Бирчам - потерять работу сейчас было равноценно потере хлеба. Опечатав особняк и уволив всех слуг, Энни не стала думать за титул и угодья, честно говоря, после всех событий произошедших в этом доме у неё больше не было желания видеть эти стены. С собой Энни прихватила только несколько фолиантов отца, так сказать, для расширения кругозора. Приехав на могилу Питера последний раз и сложив у надгробной плиты лилии, единственная выжившая Дарлинг покинула Райгет на много-много лет...
     Вернуться к прежней жизни и к прежнему состоянию Энни помог Энтони. Её возлюбленный был с ней обходителен и ласков весь период её острой боли по Питеру. Он поддерживал Энни и преуспел в этом - спустя год женщина поняла что не может жить без Энтони, столь сильно возросла её любовь к нему. Сам мужчина видимо не понимал что делает. Сама же мисс Дарлинг мечтала стать миссис Бирч, но денег на их совместную жизнь не было по прежнему. Даже если бы он женился на ней и взял титул барона Райгета - это не принесло бы им желанных денег - особняк разорён, земли под властью олдермена, весьма предприимчивого мужчины. Нужен был другой вариант.
     Это был второй раз, когда Энни проявила откровенной малодушие. И на этот момент оно было гораздо ужаснее первого. Решение как найти деньги лежало на поверхности, но Энни не решалась этого делать до последнего, так как брала на душу серьёзный грех. Но каждый день видя улыбчивое лицо Энтони, ощущая его руки у себя на талии и целуя его, Энни понимала что не выживет если не сделает этого. И она нашла в себе остатки храбрости, заранее продумав что скажет потом.
     Тот день был очень жарким и душным, середина августа. Энни и Сирил покинули особняк Бирчей и направились на берег к морю, прихватив с собой покрывала. Так они делали всегда. В какой-то момент наигравшись с мячиком Сирил вернулся к своей гувернантке. Энни, читавшая в это время книгу, сладко улыбнулась мальчику и предложила тому доплыть до дальней скалы от берега, а затем самостоятельно вернуться обратно. «Ты ведь сильный, да? Ты справишься сам, я знаю», - Энни говорила ему это прямо в лицо и настойчиво подбадривала. 10-летний худенький мальчик кивал головой и соглашался с каждым словом своей няни. Он был готов ей доказать что он правда сможет самостоятельно проплыть 300 метров к скале, без чужой помощи. И он побежал. Откинувшись на покрывало, Энни начала высчитывать. Через минут семь, когда Сирил уже зашёл в воду и плыл к скале, Энни достала одну из книг, взятых с собой и прочла из неё в слух один из заговоров. Чувствуя как из ноздри полилась липкая кровь, а голова закружилась, Энни быстро прикопала книгу в песок и побежала к берегу. Потеряла она сознание уже в воде.

     Суд закончился. Тяжёлый процесс разбирательства шёл много дней. Всё это время убитые горем Бирчи слёзно благодарили Энни за попытку спасти Сирила. Сама Энни плакала не переставая, ища утешения на плече у Энтони. Сегодня он тоже был здесь. Ожидая его в одном из пролётов женщина знала, что вскоре тот горячо её обнимет, но он не спешил. Подойдя к своей возлюбленной размеренным шагом и полуулыбкой, Энтони молча смотрел на Энни.
     - Знаешь, раньше я сомневался, - наконец-то молвил он, - но теперь я знаю точно. Я понаблюдал за тобой, послушал твою болтовню. Сейчас я уверен.
     - В чём ты уверен? - губы Энни расплылись в полублаженной улыбке.
     - Что ты врёшь. Ты не смогла догнать Сирила. Я видел как ты бегаешь, Энни. Ты быстрая, сильная... ты спринтер. Ты отвернулась на минуту и не смогла догнать Сирила?
     - Энтони, не смей так думать.., - её лицо преобразилось.
     - Я знаю почему ты сделала это. Но ты правда не понимаешь что я любил этого мальчика.
     - Я тоже... и я люблю тебя, - Энни сделала попытку поцеловать Энтони, но тот быстро отошёл назад, с отвращением глядя на свою возлюбленную.
     - Я не могу этого доказать. Ничего не могу доказать. Но Энни, будь у меня улики, тебя бы повесили.
     И он ушёл.

     Самая скверная часть этих событий была в том, что она зря сделала это. Зря погубила Сирила. Энтони не был глуп, но ослеплённая любовью к нему, Энни этого не признала. И жестоко поплатилась. Ей стоило бы благодарить бога за то что её бывший возлюбленный не нашёл доказательств и не отдал её под суд, но женщине наоборот хотелось сыпаться проклятиями. Точь в точь как когда-то делала её полоумная мамаша. Тяжкий груз пережитого и виновность за смерть уже двух людей навалилась на Энни на целый невыносимый год. Став блеклой тенью самой себя, она перебивалась от заработка к заработку - пока газетная шумиха не улеглась, она не могла найти нормальную постоянную работу гувернантки. Многие, как и Энтони, так и не поверили что она непричастна.
     Грусть немного развеялась когда пришли вести с восточной Европы - Германия опять вступала в войну со всем миром, но на этот раз в коалиции с более крупной и сильной сверхдержавой. Могущественная Британия решила забраться в войну сразу, поэтому в крупных городских пунктах уже в 39 были открыты первые экспресс-курсы по подготовке фронтовых медсестёр. Энни, к тому времени привыкшая к труду и постоянному выживанию без тепличных условий, записалась на одни из них. Закончить обучение ей удалось только в конце 41, после чего она была переправлена в 8-ю воздушную армию, готовящуюся к бомбардировке германских судоверфей и военно-морских баз. К операции готовились с особой тщательностью, первые полёты должны были быть совершены в начале апреля 42.
     За это краткое время своего пребывания в тылу, Энни познакомилась с капитаном Норткоттом. Мужчина ничего не знал о своей новой знакомой, ему не была известная история с Сирилом и причины, которые привели Энни на фронт. Он просто заинтересовался ею, возможно, потому что в такое тяжкое время среди военных баз было не так уж и много молодых и красивых женщин. Но факт остался фактом - между зрелым капитаном и ведьмой завязался солдатский роман. Их отношения развивались более плавно, с размеренным тактом и без романтических соплей. За капитаном Энни чувствовала себя как за каменной стеной. Впервые, наверное, с момента пропажи её отца. Ноткотт всё решал за свою женщину, планировал их совместную жизнь и то, когда у них родятся дети. Педант до кончиков ушей. Но, видимо, у бога были иные планы, потому что в феврале 43 Энни узнала о том, что беременна. Внеплановый ребёнок ещё до свадьбы, когда они только-только обручились. Сама Энни, пребывающая в тумане своей любви к капитану, начала понимать чем может быть чревата их совместная жизнь - Норткотт уже не молод, а она нестареющая ведьма, их общий ребёнок наверняка возьмёт от матери её способности. Скрывать эти факты долго она не сможет. Дарлинг решила рассказать всё капитану как только сама станет миссис Норткотт. Подобного плана она придерживалась и с Энтони в своё время.
      Но рассказывать не пришлось - Энни пришла похоронка. Отправленная обратно в Англию, где она бы смогла спокойно выносить ребёнка, женщина осталась в доме своего жениха вместе с его матерью. По этому адресу и пришло злополучное письмо. Ещё одна смерть, ещё один человек ускользнул от неё сквозь пальцы. И это надломило Энни. Впервые за всё то долгое время, которое она прожила на этом мире женщина не хотела осознавать того, что случилось. Она не чувствовала себя сильной, храброй, самостоятельной. Под боком у Норткотта было слишком тепло и безопасно. И вот сейчас, Энни снова осталась на попечение самой себе, да ещё и с ребёнком, который никогда и не узнает каким был его отец. Отчаянная ситуация, скажите вы, и впервые она была именно таковой.
     Первое время Энни помогала мать Норткотта, ухаживая за невесткой пока та была на сносях. Вся эта пора, вплоть до родов, прошла для женщин в полном мраке, работа делалась механически и не думая, а горе от потери жениха и сына давало о себе знать после каждого взрыва и грохота, доносившихся откуда-то из-за реки. Война продолжала идти. Видимо, не дождавшись перемирия между странами на белый свет поспешил и первенец Энни. Артур родился раньше срока, как это бывает - слабым и болезненным. Находясь в госпитале и крепко сжимая его в руках, Энни не хотела отпускать мальчика из рук - её первый ребёнок, рождённый в 40 лет. Для ведьмы слишком рано, но не для той, кто отказывался от магии всю жизнь.
     Энни покинула дом своей несостоявшейся свекрови сразу как только Артуру исполнилось два года. Она наконец-то нашла хорошую работу, где её бы приняли вместе с ребёнком, поэтому оттягивать момент возвращения к нормальной жизни больше не стоило. Она направилась в индустриальный Йорк, который война практически и не тронула. Устроившись няней в дом владельца птицефабрики Энни принялась воспитывать детей своего работодателя, параллельно уделяя максимум внимания Артуру. Несмотря на состояние здоровья в младенчестве к трём годам Артур окреп. В это же время Энни впервые подметила, что перестала меняться во внешнем виде. Её кожа, лицо, фигура - всё оставалось таким же, как и 10 лет назад. Пройдёт лет 25 и они станут с Артуром ровесниками. Печальная перспектива, ещё и учитывая то, что Энни по паспорту уже было за 40. Задумавшись над подделкой документов, Энни поняла что не сможет задержаться в новой семье надолго. Не больше чем на года два.
     Наконец-то бог решил показать ей зубы и наказать за старые преступления, совершённые в моменты отчаяния. В ноябре 1947 года пропал Артур, оставшийся в доме один на небольшой промежуток времени. В тот день Энни отправилась в продовольственный магазин за едой, а по возвращению домой её сына дома уже не было. Он исчез так же странно, как и её отец много лет назад. Только теперь разница была в том, что в поисках маленького мальчика явно никто не был заинтересован. Сын, в котором Энни нашла всё, внезапно исчез из её жизни, а спустя полгода в округе нашли серийного убийцу, повинного в похищении множества детей. Не веря до последнего что среди его жертв был и Артур, Энни продолжала поиски, обивая пороги всех служб и больниц. Беспомощность настолько измотала её, что вкупе со всеми предыдущими трагедиями в её жизни, сделала из Энни безвольную тряпку. Снова живя во мгле, мать продолжала искать сына ещё два года. Руки не опускались долго. По правде говоря, не опустились и до сегодняшних дней, только с каждым днём, годом и десятилетием шансов всё меньше. В какой-то момент Энни просто поняла, что не сможет всё исправить без нелюбимой сердцу магии. Старые фолианты, которые она возила с собой все эти годы, дали ей множество вариантов для поиска, но ни один не сработал на результат. Спустя столько времени Энни предполагает что ей тогда просто не хватило сил и практики, а материнское сердце отрицает, что Артур попросту погиб ещё тогда, в далёком 47. Таким образом Энни снова осталась одна, похоронив все попытки обрести своё собственное счастье. И именно тогда жизнь приготовила ей новое испытание в виде солдатского острова.

1949, остров Dario Marianelli – With My Own Eyes. ------------------------------

Ранняя осень 49-го, берега Шотландии. За месяц до этого Энни получила из рук лондонского нотариуса интересное письмо с приглашением посетить солдатский остров на севере. В письме шла речь о новой работе, сулящей безработной Энни неплохой заработок. Подавленная женщина, потратившая на поиски сына очень много сил, согласилась практически сразу. Единственное обстоятельство что охладило её пыл было то, что ей предстояло работать в особняке недалеко от воды. После случая с Сирилом она избегала береговых линий.

Но решение было принято, Энни должна была попасть к мистеру и миссис Оним. На улице заметно похолодало, особенно это было ощутимо по прибытию в Колторн, откуда её должны были доставить до солдатского острова. В это же время на пирсе свою лодку ожидала ещё группа людей, как оказалось, так же направляющихся на остров к Онимам. В тот момент Энни не придала особого значения этому небольшому факту, видимо, собиралась компания для приятного времяпровождения. Но уже к вечеру следующего дня её пренебрежительность сменилась тревогой.
     Остров был неприветливым. Скалистый берег и пустынная земля, на которой раскинулся один единственный особняк, справили на Энни угнетающее впечатление. Её соседи по лодке, состоящие сплошь из джентльменов, так же не были столь радужно настроены. В особняке ситуация немного прояснилась, а экстерьер не стал больше пугать. Прислуга дома сообщила им, что хозяева прибудут только завтра, а гостям предложено пока расположиться поудобней и готовиться к ужину. Первый вечер прошёл спокойно, все знакомились друг с другом. Среди гостей оказались верховный судья, бывший военный, хирург, сержант полиции, автор книг о воспитании девочек и другие, чей род занятий для Энни остался неясен. На спокойной ноте и бокале вина всё и закончилось.
     Второй день обещал быть интересным хотя бы потому, что на остров должны были прибыть мистер и миссис Оним, созвавшие сюда столь разношерстную компанию. Но они не появились ни в обед, ни к ужину. Двое слуг пытались уверить что хозяев что-то задержало и предлагали гостям ещё немного подождать. Ждать долго не пришлось, но только не Онимов, а кое чего другого, достаточно пугающего: во время ужина на весь дом громко затрубил граммофон.

«Дамы и господа, прошу тишины. Вы обвиняетесь в следующих преступлениях: Эдвард Джордж Армстронг, Вы убили Мэри Луизу Клиз; Эмили Кэролайн Брент, Вы убили Беатрис Тейлор; Уильям Генри Блор, Вы совершили убийство Джеймса Стивена Лембдора; Энни Дарлинг, Вы убили Сирила Огвилла Бирча; Даррен Моран, Вы виновны в смерти 17 человека; Джон Гордон МакАртур, Вы убили Генри Ричмонда; Энтони Джей Марстон, Вы убили Джона и Люси Компс; Лоуренс Джон Уоргрейв, Вы совершили убийство Эдварда Ситтона; Томас и Этель Роджерс, Вы совершили убийство Дженнифер Брейди. Подсудимые, Вы признаёте себя виновными?»

     Они не успели заткнуть граммофон до того как закончилась запись. Буквально с первого имени все гости подорвались со своих мест в поисках источника звука и он оказался в подвале, куда их привёл слуга Роджерс. Выломав дверь, изумленные посетители острова уставились на пластинку в немом молчании. Что это было? Что это значит? И что их теперь ждёт?
      Объяснение не заставило себя долго ждать - первым умер Марстон, захлебнувшись виски, а затем изойдясь кровавой пеной. Как потом пояснил Блор, Марстона отравили цианистым калием. Итак, убийства начались с самого младшего члена их честной компании. Второй ушла жена мистера Роджерса, попросту не проснувшись на утро. Её бездыханное тело было обследовано доктором Армстронгом, и тот так и не смог выяснить точную причину смерти. Но интересно было не это, а то, что заметила Энни - на их обеденном столе, где они ежедневно трапезничали, изначально стояло 10 фигурок солдатиков, вырезанных из камня. После кончины Марстона и миссис Роджерс их осталось всего 8. По каждой на число оставшихся обитателей острова. Пытаясь обратить внимание других на этот тревожащий её момент, в ответ Энни получила только совет заткнуться. Мужчины не слушали её, суматошно носясь по дому в поисках убийцы. Это было нелепо. Вскоре на берегу был найден ещё один труп - на этот раз убит МакАртур. Его голова была измята в жуткое месиво. Узнав об этом, Энни поспешила в дом, где обнаружила теперь уже 7 статуэток вместо 8. Внимания не обращал никто до сих пор.
     Угнетённые гости ныне были уверены, что их хотят всех убить. Собравшись за ужином, каждый вёл себя зажато, подозрительное зыркая друг на друга. Некоторые отказались от стряпни мистера Роджерса, некоторые напились, а остальные ушли спать. Их осталось так мало. Ещё меньше на утро, когда в подвале был найден зарубленным сам мистер Роджерс без шансов на оживление. Мужчины начали всерьез задумываться о том, чтобы развести на берегу яркий огонь для привлечения внимания с той стороны береговой линии, ибо лодка так и не приходила. Эта идея была быстро откинута из-за разразившейся грозы.
     Пятой, но не самой ужасной смертью, ушла мадам Брент - её нашла сама Энни, сидящей в кресле. В её висок была воткнута спица для вязания. Уже без истерик Энни просто созвала всех вниз для освидетельствования смерти. Фигурок на столе осталось всего 5. Наконец-то к мисс Дарлинг прислушались другие, заметив очевидную связь. Но чего стоило ожидать дальше? Все решили держаться вместе, а если и ходить куда-то, то исключительно по одному. Так они провели и последующие ночи. Каждый в своей спальне. Ещё один день унёс новую жертву - на этот раз судью Уоргрейва. Мужчина долго не выходил из своей спальни, а вскоре был найден другими выжившими застреленным в кресле-качалке. Убийца потрудился проделать нехилую дыру в голове, оставив на стене кровь и мозги. Не выдержав подобного зрелища, Энни покинула мужчин одних разбираться с трупом судьи.

Кто такой Моран? Charlie Mole – Sadness Waltz. ------------------------------

Четверым оставшимся нужен был перерыв. Армстронг, Блор, Моран и Дарлинг - все они единогласно решили просто упиться в этот вечер до невменяемого состояния, употребляя не только алкоголь, но и оставленными мёртвым Марстоном наркотическими веществами. Когда на остров опустились сумерки, вся компания собралась в общем зале и, включив громко граммофон, они стали отчаянно поглощать всё виски, находящееся в доме.

    В это же время за окном разразился настоящий ураган, перекрикивающий даже музыку, доносящуюся отовсюду. В какой-то момент, когда на пластинке заиграла спокойная мелодия, Энни и Даррен сблизились и начали вместе танцевать. Последние дня два они посматривали друг на друга, и теперь Энни понимала, что это были не просто подозрения, эта была симпатия. Загнанные в угол, они оба отчаянно искали того, кому можно довериться. И сейчас, в объятиях, с задурманенными мыслями, вчерашние незнакомцы танцевали вместе, так как до завтра могли и не дожить. В какой-то момент Моран нагнулся к уху Энни, сказав фразу, которую женщина впоследствии запомнила на всю жизнь - «Смерть не для нас, Энни, мы не погибнем на этом проклятом острове». И в этот момент она ему поверила.
     Блор и Армстронг, те, кому дам не досталось, танцевали вместе, и в какой-то момент разозлившись, они разошлись по своим спальням, оставив Энни и Даррена одних. Дослушав пластинку до конца, Дарлинг чинно поблагодарила Морана за вечер и так же направилась к себе в спальню. Оставшись стоять под дверью ещё немного, Энни поняла что не ошиблась в Даррене - когда скрип в комнатах врача и сержанта затих, Моран пробрался к ней. Она отдалась ему сразу же. Это была их первая неполная ночь вместе, положившая начало их совместной жизни на многие годы вперёд. Но тогда они ещё этого не знали.
     Когда Дарлинг и Моран уже пребывали в полусне, к ним в комнату заколотил Блор. Оказалось, что пока те двое возились на простынях из особняка исчез Армстронг. Обеспокоенный Блор видел как тот сам тайком покинул свою комнату и направился прочь на улицу. Поиски врача были отложены до утра, пока не утихла буря. Когда же на улице просветлело, Моран и Блор начали обследовать береговую линию, но к обеду вернулись ни с чем. Поняв что их осталось слишком мало, они решили покинуть особняк и ждать на берегу. Первыми особняк покинули Дарлинг и Моран, Блор же задержался. Когда Уильям не присоединился к ним и через час, Даррен решил вернуться за третьим выжившим, оставив Энни на берегу. Но стоило тому отойти на пару метров, как женщина побежала следом. В доме они застали нелицеприятную картину - Блор был зарезан простым кухонным ножом. Итого, их осталось двое. В этот момент Энни начала задумываться над тем, что убийцей может быть садовник дворецкий сам Моран. У него у единственного на острове был револьвер, а все остальные сейчас мертвы, и если она не болеет шизофренией - то это точно он. К моменту как они вернулись на берег уже начался отлив и они нашли последний труп - хирурга Армстронга, вот тогда Дарлинг и уверилась в своих догадках окончательно.

     Он стоял к ней спиной, рассматривая труп Армстронга и прикидывая как его оттуда достать, чтобы перенести в дом. Им это нужно было для того, чтобы когда за ними приплывут не возникло лишних вопросов. Все покойники чинно сложены в одну кучу, пожалуйста, изучайте. На эту мысль Даррена навела сама Энни. Сейчас же, чувствуя как сильно колотится её сердце, женщина поняла, что действовать следует немедля. Приблизившись к Морану вплотную, Энни выхватила у него из-за пояса оружие и направила на него, медленно отходя назад.
     - Это был ты... это ты всё сделал! - Лицо Энни исказилось от решительности и ужаса. Моран, неторопливо подняв руки над головой, так же неспешно развернулся к ней лицом. Он не был испуган, скорее, удивлён таким поворотом.
     - Отдай револьвер, - железная просьба показалась Энни угрозой.
     - Ты убьешь меня.
     - Нет... нет... я не убью тебя, Энни. На острове есть кто-то ещё.., - Моран начал приближаться к ней, каждое мгновение сокращая дистанция между ними.
     - Нет больше, никого нет!
     Женщина почувствовала как её голос начал скрываться на высокие тона.
     - ...и он убьет нас обоих если не отдашь револьвер, - он всё ещё был настойчив.
     - Здесь никого нет, ты всех убил!
     - Послушай, на нас охотятся! Прямо сейчас. Мне нужно моё оружие. Отдай его. Энни... отдай.
     Он сделал последнюю попытку и быстро метнулся к ней. В этот же момент по берегу раздался звук выстрела. Она ранила его в предплечье. Лицо Морана не исказила боль, наоборот, он сильно разозлился. Поднимая револьвер для нового выстрела Энни поняла что не может этого сделать, её словно заклинило и прибило к песку. Невольно опустив руки, она уронила оружие и сама упала навзничь как тряпичная кукла. Чувствуя что начинает задыхаться, охрипшим голосом Энни из последних сил начала нашёптывать первый заговор, который она вспомнила из книг отца. Обречённый разум ещё пытался бороться за сознание, но почувствовав как в её уши начинает затекать кровь, Энни поняла что проиграла. Борьба окончилась её поражением и она провалилась в темноту.

     Очнулась Энни всё в том же особняке у себя в комнате, которую занимала несколько дней кряду. Моран, живой и целый, находился там же. Осознав свою беспомощность, Энни решила больше не предпринимать попыток убить его. Женщину интересовал только один вопрос - сколько ему лет. Это первое, что она высказала вслух после того как пришла в сознание. Ответ Морана поразил её - мужчине шла 4 сотня лет, практически ровесник её родителей. Но больше всего удивило Энни то, что он был чистокровен. Этого рода колдунов Энни не встречала с момента её последнего визита в Райгет при жизни Питера.
     Между ними состоялся новый диалог, где уже всё было выложено начистоту. Энни рассказала краткую историю о себе, Даррен же пока не спешил делиться фактами из биографии. Он был встревожен тем, что они всё ещё оставались на острове. Признавшись честно, что не решался использовать магию при других, Даррен наконец-то мог это сделать в её компании. Сообщив Морану что она, наверное, самая паршивая ведьма во всём мире, так как не знает практически ничего, Даррен уверил что сделает всё сам.
     Убийцей оказался судья, ранее сымитировавший свою смерть. Имея свободное пространство для магии, Даррену удалось быстро его найти и закончить дело, заранее узнав о мотивации старика. Оказалось, что тот перед своей смертью хотел исполнить долг перед обществом, настоящий долг, убив группу людей, не наказанных по заслугам. И он практически сделал это, не приняв ко вниманию одну деталь. Ту, которая и дала Энни с Дарреном длинную жизнь. В целом, история закончилась на достаточно зубодробящей ноте, когда они остались вдвоём на острове полным трупов, без единой возможности выбраться на большую землю.
     Ждать им пришлось ещё около недели. В тот день светило солнце, наступила тёплая осень. На горизонте появилась лодка. Классический хэппи энд для двух убийц.

1949 - 1993 Metallica – Fade To Black. ------------------------------

Произошедшая история на острове подняла очередную шумиху в газетах и, после своего побега на лодке, Энни и Даррен предпочли скрыться на долгие-долгие годы. Они не разошлись каждый по своим делам, с того самого момента узнав друг в друге себе подобных они держались крепко вместе. Перебравшись через атлантический океан в Соединённые Штаты где бы их никто не достал, Энни и Даррен переезжали из места на место.

     Началась свободолюбивая эра хиппи и мира, которая была ознаменована зарождением сильной любви между Мораном и Дарлинг. Тот период их жизни действительно прошёл под флёром увлеченности друг другом, ведь Энни наконец-то обрела мужчину, который не сбежит от неё и не погибнет, а Даррен впервые за долгое время нашёл женщину, способную его понять. Они колесили по США, побывали даже на концертах Биттлз, Элвиса Пресли, на знаменитом всему миру Вудстоке. Это была пора их новообретённой молодости.
     К началу 80-х оба захотели немного остепениться, но весьма своеобразным способом - переехав на постоянное место жительства в Майями, пара запутывается в криминале и несколько лет успешно работает на преступный синдикат. Сейчас Энни вспоминает те времена как момент в её жизни, полный адреналина. Это было действительно период цветущего бандитизма и героинового бизнеса. Приложив к этому и свои руки, Моран и Дарлинг уехали из Майями в 1993 году, когда был убит один из величайших наркобаронов всех времён. Побоявшись что и они попадут под гребёнку ФБР, парочка двинулась обратно в Англию, где о них все уже давно как забыли.
     Что немаловажно, после истории с Артуром Энни была категорически против детей. Одна мысль о том, чтобы завести с Мораном сына или дочь вводила женщину в состояние блаженной истерии. Она боялась не только ответственности за них, но и самого процесса вынашивания и рождения. В этом и был плюс Морана - он никогда не поднимал эту тему, подобный пакт молчания держится до сих пор. Детей Энни заменяли заменяют до сих пор псы, которых она периодически себе заводит - за всё своё со-жительство с Дарреном у неё были и лабрадоры, и бульдоги, и мопсы, и даже волкодавы. Подобную любовь к собакам она открыла в себе только в 60-х.
     Так же с Дарреном в её жизни полноценно появилась магия. И если раньше она знала только несколько простых заклинаний, помогающих ей в быту, в основном, то уже к приближению миллениума Энни умела многое. Моран, опытный в своём деле, прививал ей любовь к собственному дару много лет, пока не сумел надломить свою женщину и вбить ей в голову что это именно то, что ей нужно. Нехотя, от большой любви к Даррену, Энни училась пока не преуспела в этом.

1993 - 2015 «The Family» The C. Brothers – This Is Not a Game. ------------------------------

Новая жизнь в Англии. Кажется, острова совсем не изменились за то время, пока они отсутствовали. Те же улицы, Лондон на Темзе и чопорные люди. Только теперь в воздухе витал пепел. Возможно, он и раньше был, но сама Энни этого не замечала. По правде говоря, о инквизиции и её активной деятельности женщина уже слышала когда-то давно, от матери. Она их называла магическим Скотленд-ярдом. Но тогда это казалось, скорее, сказкой времён Салема.

     На деле же дела обстояли по другому, и Моран ей об этом тщательно поведал. Англия была местом железного кулака церкви. Видимо, Энни удавалось избегать гнева божьего через его земных агнцев только благодаря тому, что она не использовала магию. Все эти годы, до Даррена. Но теперь, когда её глаза широко раскрыты, она чуяла паршивых клириков везде. Вполне объяснимая причина её нелюбви к ним, она впитала эту ненависть от Морана. Он потерял семью, ей казалось что и она испытала ту же боль. Поедающее чувство собственной бесполезности. Им просто нужно было объявить войну Богу.
     Они ждали долго, по людским меркам. Чуть больше двадцати лет, собирая вокруг себя так называемую «семью» - круг ведьм и колдунов так или иначе пострадавших от действий инквизиции. Тех, кто потерял из-за них своих родных, тех, кто сам чуть было не горел на кострах и не жарился в аду. Таких оказалось довольно много, но не все они подходили под их миссию, или как говорил Даррен, отец «семьи» - предназначения. К началу 2015 года семья насчитывала семерых членов, помимо Энни и Даррена среди них (в кавычках «позывные»):
     Кейденс «Азазель» Дэмерон - единственный чистокровной в семье, помимо Энни и Даррена. Друг девичества Энни, знакомы ещё с Райгета. Долгое время женщина считала, что Кейденс погиб, пока совсем случайно не вышла на его след в 2013. Серьёзный, целеустремлённый, умный. Невольно составляет конкуренцию Даррену в лидерской позиции.
     Оз «Велиал» Моралес - семейный клоун. Поведение десятилетнего, но высокая исполнительность и повиновение. Часто Оз является причиной жалоб остальных членов семьи, особенно девушек, но обычно всё заканчивается разговором и извинениями. Достаточно стихиен в своей магии, по причине того, что ранее изучал всё исключительно сам, методом тыка. Присоединился к семье в 2007.
     Брюс «Астарот» Диспенсер - самый неоднозначный член семьи. Возможно является родственником Энни, из-за фамилии. Сам по себе мужчина крайне осторожен в своих действиях, отчего очень опасен. Полная противоположность Озу. Имеет пугающие склонности к пыткам. Особенно любит молодых ведьм. Действует по накатанной схеме. Владеет большим состоянием. Присоединился к семье в конце 2014.
     Мейлир «Лилиан» Озимандис - младший член семьи. Ведьма 23-ти лет отроду. Взята Энни под крыло ещё восемь лет назад. Фактически, женщина вытянула её с улицы. Так как документов у Мейлир не было, Энни до сих пор подозревает что это не её настоящее имя. В изучении магии крайне старательна, если не сказать совсем одержима.
     Брона «Фея Моргана» Крофт - хладнокровная расчётливая дамочка, порой не держащая дистанцию. В этом и есть основоположный конфликт между ней и Энни. Тем не менее, весьма сообразительна и активна, имеет связи среди «нейтральных вод», так называемых ведьм, знающих о делах церкви. В семье появилась в 2011.
     Долгое время семья скиталась из места в место, точно так же, как это делали Мораны в Штатах. Они искали новых членов, вербовали ведьм и колдунов, если же вызывали подозрения - уезжали из города сразу же. Церковь не должна была узнать о них раньше времени. Перебои в магии, в её подпитке, застали их в Морпете, столице Нортумберленда, куда они приехали совсем недавно. Сначала это не показалось им странным, кто знает, возможно в городе находится кто-то гораздо сильнее, кто умело «глушит» их, но спустя какое-то время семья поняла что дело непростое. Моран и парни отправились на разведку, а Брона задействовала свои связи. Вскоре они уже знали что подобное происходит везде. Магию отключали словно свет. Вопрос - кто? У Даррена был готов ответ - естественно, церковь. Разве не этого они добивались так долго? Истребляли ведьм из века в век, ввергая древний народ в забытие? Теперь же, найдя способ отключить их щиты, они могут уничтожать своих заклятых врагов как собак. Эта мысль настолько сильно въелась в подкорку мозга Морана, что семья не сомневалась в правдивости его суждений. Энни была уверенна на все сто процентов. Её мужчина не ошибается.   
     На открытой местности в Морпете или в каком другом городе они оставаться не могли - слишком опасно. Вопрос стоял острым углом - куда им податься? Честно говоря, Энни уже и раньше задумывалась о перспективе наведаться в свой старый дом. Наверняка он ещё стоит, раз в пять лет она получала письма от внука мистера Монфора о состоянии особняка. Каким он будет? Пригодным для жилья? Отнюдь. Но они смогут его отстроить. Её крепость, дом на холме, практически цитадель. Они могли бы спрятаться там от всего мира, сочиняя план мести Богу и его земным соратникам.
     Это, откровенно говоря, пугало. Энни начал сниться остров, начал сниться Сирил. Неужели после стольких лет спокойствия наступила кульминация? Она возвращалась к своим истокам и новой борьбы было не миновать.

❖ Дополнительно.
   Заметка о характере: сложно проследить единую линию характера Энни, изучая её биографию. И в этом нет ничего удивительного, ведь она менялась вместе с веяниями времени. Родившись во время господства консерватизма среди высшего общества, у Энни просто не было иного выбора, как не стать образцовой дамой своего периода. Сдержанность, благородство, спинка по линейке. Из-за такого образа жизни её характер и оставался нераскрытым бутоном на долгие годы. Затем менялись нравы, мораль, женщины уже не были настолько притеснены. Платья менялись на юбки до колен, скромность на колкие фразы. Энни адаптировалась до любых условий, и чем дальше мир шёл вперёд, тем больше она раскрывалась в плане своих манер, мыслей и поведения. Уже будучи в паре с Мораном она лихо высказывала смелые шутки, не боялась быть осуждённой чужим мужчиной, перестала всех называть джентльменами и леди. Всё достаточно тривиально и легко объяснимо, имеется ввиду, в плане градации самой её личности. Сама по себе Энни достаточно проста, но такая продолжительность жизни и скачки между эпохами так же сделали своё дело - она практически утратила совесть, перестала бояться и не трясётся над каждой жизнью, как это делала раньше (например, с Сирилом). Время убивает милосердие.
     Домашний питомец: как уже было сказано, Энни - собачница. Она обожает заводить по нескольку питомцев сразу, но на данный момент у них с Мораном всего одна собака - доберман по имени Венсан. Даррен шутит, что им ещё нужно завести таксу и назвать её Моникой.
     О зловредных привычках: так уж сложилось, что Энни застала ещё ту эпоху, когда курение не убивало. То есть, не было громких кампаний о вреде табака и о его тяжких последствиях. Но, честно говоря, Энни не стала бы зарекаться что не начала бы курить знай она об этом раньше. Тем не менее, эта злая привычка периодически преследует её. Особенно хорошо сигареты снимают стресс. То же дело с алкоголем, но оно идёт в меру и когда это уместно. Наркотические вещества не употребляет.
     Немного о вере: католичка. Так её крестили. Ещё при жизни родителей они исправно посещали церковь каждое воскресенье. Энни до сих пор помнит главные молитвы на чистой латыни, хотя уже и не понимает их значения. Веру она не утратила, если говорить о Боге как о существе, которое где-то есть. По другому дело обстоит в её верности догматам и прочей богословской ерунде. Чем больше она углубляется в историю христианства, тем ироничнее становится её отношение к самой идее. Проще говоря, слепо верить она больше не может.

III. ОБ ИГРОКЕ
❖ ❖ ❖ ❖ ❖
❖ Связь с Вами.

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

❖ Пробный пост.

Свернутый текст

Не влез. Позволили не вставлять.